ДОброта

jesus&mazaj

Иисус Христос & Дедушка Мазай спасают зайцев




Пришёл с бутылкой дешевого портвейна и тремя яблочками на закуску.
Причём продавщица без слов взвесила дешёвые, выбрала наилучшие.
Все сам и сьел,  последнее осталось, оттягивая  подол куртки.
Выскочил на улицу,  лелея крутобокое  в кармане.
 

Выставил  бутылку  портвейна,  значительно  выше  низшего  разряда.
Выкатил  тройку ало-лимонных яблок
, причём продавщица без слов взвесила дешёвые, выбрала наилучшие, одно осталось, оттягивая  подол куртки. Выскочил на улицу,  лелея крутобокое  в кармане.
Зимние сумерки. Солнца не было уж пол года. Вечная зима детства. Он достал крутобокое и кинул... поймал машинально, поднёс к лицу. Потрясён. Алое в сумерках. Праздник, новый год, дикое лето, зелёная антоновка. Он кинул мне его, это чудное яблоко,  такой же, как и я, солдат, Колька  Костучев. Такой же в сущности ребёнок. Отказался от чуда. Во имя чего?
Мне тридцать  пять, я только, что поднёс ко рту яблоко, знаю, мне было восемь и я  помню его имя. Это.. простите, что название рассказа пишу в конце и никак не выделяя, так, что будь готов к следующему слову, которое всё же придётся выделить. Не внешне, а по смыслу. Что бы по контексту стало сразу ясно, а то многие будут спорить, упрутся  и ни чего не докажешь. Нужны конкретные письменные подтверждения. Я уже просто в раздражении от безвыходности. Ну чем тебе помочь? Великодушие — нормально здесь смотрится? Ошибочно полагал, что нельзя писать с большой буквы. Жизнь распорядилась по своему и оказалась права, как всегда. Даже с большой буквы, оторванное от тела  не работает. Ну вот попробуй -

Выставил  бутылку  портвейна,
ну да , конечно, то же самое, поэтому не спеши и правильно настройся,
на распев, ностальгия, детство, все струны души напряги, что то расслабь.
Слёзы. Они помогают. Злоба поднимается и ещё — насмешка.
Теперь пожалуй будет трудно. Я построю слова в ряд, как их надо петь.
А.а.а..а, впрочем делай са... и вот тут я призадумался.
Я лично, умираю от усталости, но держу связь с тобою...
так, что на распев...
значительно  выше  низшего  разряда.
Выкатил  тройку ало-лимонных яблок,
одно осталось, оттягивая  подол куртки.
Выскочил на улицу,  лелея крутобокое  в кармане.
Зимние сумерки. Солнца не было уж пол года.
Вечная зима детства. 
Он достал крутобокое и кинул...
поймал машинально, поднёс к лицу.
Потрясён. Алое в сумерках.
Праздник,
Новый год,
Дикое лето,
Зелёная антоновка.
 Он кинул мне его, это чудное яблоко, 
 такой же, как и я, солдат, Колька  Костучев.
Такой же в сущности ребёнок. Отказался от чуда.
Во имя чего?
Мне тридцать  пять, 
я только, что поднёс ко рту яблоко, 
знаю, мне было восемь и я  помню его имя.
Это — Великодушие.

 

Как бы уход в сторону. Не доброта, а великодушие. Я вот тоже почти добрый, но не великодушный. Больше душный.
В беседе с Гошаней вспомнили Мирного / фамилия такая, как он сам /
— Не глубокий — говорю.
— Главное, что бы был добрым.
Вот такие правильные понятия о важности. Я понял и признал тут же свои заблуждения.
Выше нечто типа рассказа приведено. Не все въезжают в метафоры. И сам условно рассказ не может претендовать на гордое название метафоры. Однако для некоторых требует пояснений
— А про что же это?

Рассказец про то,
как поднес я, невеликодушный человек ко рту яблоко и вспомнил, как
лет тридцать назад, серым зимним днем, какой то солдат кинул мне с машины алое яблоко.
Я сам был солдатом, сам люблю яблоки и воспринимаю его действия как подвиг, как магический жест.
Я запомнил его, его имя. Воинская часть в пяти километрах в лесу. Мы встретились.
Позже он заходил с другом к нам домой, сидел на кухне, беседовал с отцоммамой.
Служба закончилась и Коля Костучев уехал в Белоруссию.
След его остался, он изменил мою жизнь.

end